Сонет. Такое дело — август

Такое дело — август…  От него
До зимней слякоти — не больше километра.
А там уже весна, комочки вербы
И летний зной. Всего-то ничего…

Всего-то ничего. Еще быстрей,
Еще сильней на перекрестках ветры
Ревут и рвут на части круговерти
Однообразных разно-праздных дней.

Но мы с тобой, конечно, вопреки
Жаре и времени, останемся легки
И счастливы, не глядя за окошко.

Тем более, тем искренней — сейчас,
Пока Москва, не замечая нас,
Крадется мимо, как простая кошка.

2011

Сочинитель

Буквы похожи на ноты. И фразы – линейки –
Требуют то ли диезов, а то ли бемолей –
По состоянью. В объятьях осенней скамейки,
Сбитой из жердочек – струн в золотой канифоли,

Спит человечек. Какая-то странная вата
Вместо лица, и какая-то странная поза,
Точно изгиб инструмента. Фонарь виновато
Голову свесил, так тенор, сорвав ариозо.

А из кармана торчит уголочек страницы.
Белой, еще не написанной, мокрой и тонкой…
Рядом гуляют бензином облитые птицы – 
Голуби новой Москвы. И вороны – в сторонке.

И ничего не мешает проснуться, подняться
Этому спящему с ватным лицом, потому что
Ждут его дома. И будут ему улыбаться,
И поцелуют, и подадут, если нужно,

Теплую кофту. Но буквы похожи на ноты:
Требуют то ли диезов, а то ли бемолей.
Спит на скамейке из жердочек маленький кто-то,
Весь перепачканный в желтой ее канифоли.

2011

Звонить любимым

Звонить любимым – вот же закрутило –
Все как-то недосуг. Ну а кому же?
Вчера была весна. Сегодня – лужи,
И незаметно «есть» стекает в «было».

Я пробовал ругаться. Помогает,
Но на часа четыре. Что ж такое?
И (как-то странно) все всё понимают…
А понимать-то нечего. Пустое.

Вот я и не звоню. Хотя – пора бы.
Ну, позвонить-то нужно, в самом деле,
Ведь мы же люди, а не баобабы!
Да нет, конечно, звякну на неделе…

2011

Азбука морзе

Шаг как бег. Все быстрей почему-то.
Год за век. Или это минута?
Скоро стрелка пройдет циферблат, этот долгий мучительный круг!

Ну, послушай! На крыши Каира
Выпал снег – как ударил секирой!
Ну, пускай не Каира, но там, где его не бывает, где он вызывает испуг.

Приезжай!  Я безудержно тлею!
Мои волосы быстро белеют!
Не дышать не могу,  не писать не могу, только глазом буравлю Москву!

Я не болен. Я просто болею…
Я не пьян, я тихонько  хмелею…
Я и сам уже толком не знаю, что вижу во сне, что – увы – наяву!

2011

Полдень

Разинув клювы, замершие в движении,
Подобно птицам,  когда их влечет простор,
Сходятся с полднем сумерки. Старый двор
Вдруг становится собственным отражением
В зеркале треснувших луж – городских озер.

И поскольку ни то ни се, словно гриб питьевой в брожении,
Открываются двери медленней, чем в кино
Со свечой. Плюс запертое окно,
Как упрек попытке голого раздражения,
А за ним – темно.

И не видно, «Вы» это или «Ты»
Наблюдаешь, как мы, стоящие плотной кучей,
Застегнув пальто и шарфы поправив на всякий случай,
Наконец, распушим зонты.

2011

После врача

Читаю трубочный глоссарий…
Поскольку нынче под запретом
Мне сигареты, буду это —
Уже без всякой дымной хмари –
Считать привычкой… как-то… где-то….

 Хотя советуют розарий…
Поскольку там – и ароматы,
И красота, и ожиданья,
И даже будущность. В сознании
Еще все те же «аты-баты»,
Но трубка тянет к созерцанью,
А не куда-то…

 Перехожу на трубку. Что же?
Табак бывает, вероятно,
И натуральным, и приятным.
Чудны дела твои, о Боже…

2011

Снег

В Москве случился снег, но ветра не было.
…И не белым-бело пока, но все  же белое
Мельканье локонов.  И шапочки с помпончиком –
Подарки бабушек – нужны уже не очень нам.

На полках шапочки лежат, забыв про изморось
И про поземку. А сегодня утром выдалось
Идти счастливо, вне погодных наших сложностей.
Не важно – невозможно ли, возможно ли…

Случился снег в Москве. Неясный, тающий,
То легкий, то устало засыпающий.
Я помню маленьким, что небо было синее,
Снег — ярко белым был, а девочка – красивою,

Родители – без возраста тогда еще, но вечные.
А дочери бегут не от меня  уже – навстречу мне,
И, значит, снег  и через год закружится….

2011

Картина «Утро»

…И даже не рядом, а просто везде
В квартире шуршание тапочек! Жутко!
Потом этот грохот стихает в воде,
А после – у чайника пятиминутка.

И  каждое утро, под «мяу» и «мур»,
Я тело стараюсь будить, а не душу.
Так скульптор, чужих насмотревшись скульптур,
Не в силах создать и не смея разрушить,

Рисует сегодняшний новый маршрут:
От глаза – к плечу, от дивана – до двери.
Но как-то подъем  неестественно крут,
А спуск – долгожданен и трижды проверен!

И тут вдруг – с чего бы? – вернется весна,
Призывно мелькнув за окном  разноцветьем,
Как будто кусочек забытого сна,
Застрявшего  где-то в начале столетья.

Нежданная сонница, что ж ты творишь?!
Я здесь сочинял свое самое-самое
И сдергивал небо с обветренных крыш,
Пытаясь расправить заломы упрямые.

Пушистый мой Теська, неистовый кот…
Его мне отдали, а я – сфантазировал,
Чтоб он, наконец-то, открыл свой живот
И кисточкой уха б на все реагировал.

Пальто подождет…  Ну, мурлыка, держись!
Не зря же поставлен ты здесь на довольствие…
Что кисточка уха? Да, в общем-то, жизнь:
И просто. И искренне. И с удовольствием.

2011

Холод

Какие холода! До дрожи просто!
И дым из горловин как на спине
Лежит над городом. Вокруг – каленый воздух.
Вся жизнь – внутри.  Какое, к черту, вне…

И кто бы вышел в это день морозный
Хотя б за хлебом?  Тянется поток
Машин неприбранных. И человечий вздох,
Залепленный   наклейкой  —  «Не серьезно», —
Важней не более, чем принятое «Ох»!

Всю жизнь дарили пледы нам. И вот
Они, пушистые, куда-то задевались,
Как, впрочем, книги, кофеварка, валик
Для шеи купленный….  Но толще стал живот,

Поэтому – диета, следом – пост.
Как хорошо, что этого довольно.
И, слава Богу, никому не больно:
Сапожки. Сериалы. Трубка. Тост.

2012

Март

Сиреневый март оказался похож на обычный осенний денек в ноябре.
И книга, под стать, — долгожданно и вкусно читаемой, но не прочитанной.
Ну, разве работа… И дождь…
И решенья просчитаны…
Вот лишний бы месяц в каком-нибудь календаре!

Как были бы сладки последние всхлипы зимы!
И дети мои оставались бы детскими-детскими,
И может быть, может быть, может,
остались бы мы…
Но март, как всегда, оказался похож на ноябрь
 за глухой занавескою.

2012

Одно и то же

Люди в очках с бородой
почему-то добрее и чище,
чем точно такие же, но в темно-синих костюмах
и вовсе без всяких волос на лице. Удивительно!
Хочет жара на покой.
И, похоже, что наши жилища —
Не в Москве, а на Ибице.
А в чемоданах, как в трюмах
Мощных фрегатов — компост из то-сё,
И носков с сарафанами, и путеводителей!

Просто нехватка воды!
Посмотреть на нее, отыскать, точно брод, —
Как на Марс долететь,
это с нашей-то жильностью…
Ну, живем от руды,
Да от нефти, да прочих природ —
Можем, стало быть, есть (в смысле, кушать) пока.
Но, кончено, в стабильности!

Что же, черт побери, от простора, добра и щедрот
Мы так тяжко, так долго,
так горько болеем всесильностью?
То ли страх, то ли что-то иное,
быть может, в душевной субтильности…
Почему только так, если хочется наоборот!?

2012

***

Я от прихожей к комнате большой
Шел, как сапер, надеясь, что сегодня
Мне взрыва крика не услышать, нет!
Торшер разлапистый казался камышом,
Качающимся, как над гладью водной,
Над пылью, под которой спал паркет.

Здесь, видно, было что-то не по ней.
Она опять кружила, точно птица
Кормящая, над залитой плитой,
И снова вечер делался длинней.
И снова блики искажали лица,
И наделяли жуткой пустотой.

Я оглянулся. В вязкости густой
Блестели стразы глаз домашней кошки,
Глядевшей на меня, как в первый раз,

И все-таки пустившей на постой.
Тогда я со стола собрал все крошки —
И выкинул. Часы пробили час.

2012

За сорок...

Ноябрь тихо сыплет  дребедень,
Весь белый цвет преобращая  в манну,
Такую  долгожданную, как день,
Такую быструю, как имя Анна.

Перерождаясь в памяти детей,
Крушась внезапно  в собственном «Неужто?», —
Таком туманном в силу всех мастей,
Таком прозрачном – просто «потому что»  —

Однажды в доме зазвучит бемоль,
Не по канве, а искренне. И это,
Как  тихая ласкающая боль,
Останется. Не в памяти, но где-то

Останется. Ноябрь свои дары
Просыплет – время никуда не делось.
Мы их не видим только до поры.
Я так надеюсь, мама. Так надеюсь…

2012

***

Расскажу-ка  маме сказку
Об ушедших и живых:
Дед  не сгинул  по «фугаске»,
А скончался в нулевых.

И война была придумкой,
Спецэффектами в кино.
Страх, собачьей жравший чумкой, –
Чернокнижие одно.

Жили складно и безбедно,
Ели вдоволь и не впрок.
И Волхонки купол медный
Виден был со всех дорог.

Не ютились, не болели,
Повидали много стран,
Об одном всего жалели:
Вышла мода на «волан».

То – былая  сказка, мама.
Добрым молодцам урок.
Вот же новая программа –
Только выйди за порог.

Нет ни страха, ни упрека,
Все стабильно и умно.
А в отечестве пророка
То ли не было давно,

То ли мы его не знали,
То ли был глашатай пьян.
Нам ли мама, жить  в печали:
Снова – мода на «волан».

Декабрь 2013

***

Эх, солнышко обиделось на нас

И эмигрировало (с правом возвращенья,

Но без конкретных дат и обещаний).

И обошлось  спокойно, без прощаний

И без малейшей доли возмущенья –

Как будто на площадке свет погас.

Шел грязный дождь. И это в январе!

В обратный клин собрались было птицы,

Но, видно, разум победил порыв.

Природа объявила перерыв,

Решив, что шарик перестал крутиться.

Когда бы Бруно знал, за что горел!

Вот тут бы и прикинуть, что к чему.

Уже такое, говорят, бывало,

И как-то, вроде, тяжело далось.

Хотя… Когда нам весело жилось?

Привычно влезем все под одеяло,

И снова, равнодушны ко всему,

Сперва – к чужому, там – и к своему,

Всё подоткнем, чтоб явно не зияло.

Январь 2014

Любовь

… Она, без всяческих основ,

Без осужденья, без влеченья,

Поверх голов, сметая снов

Невнятные предупрежденья,

СЛУЧАЕТСЯ!  И все вокруг

Вдруг делится на то и это,

На тишину и резкий звук,

На серь зимы и ласку света.

О, как тогда прекрасна жизнь!

И ты опять летишь по краю,

Пересекая рубежи,

Как улицы пересекая.

И шарф, предчувствуя порыв, -

Не важно, ветра или бега,

Хлопочет крыльями, закрыв

На миг лицо твое от снега,

Закрыв на миг вчерашний день

И находящее прозренье.

Но если шапка набекрень –

То к черту опыт, совпаденья,

Звонки по делу или без…

Твори, живи, цени минуту!

Ты передашь ее кому-то,

Увидишь снова синь небес,

Все с новой силой  –  на разрыв,
Без опыта, без оберега.

И  шарф, предчувствуя порыв, -

Не важно, ветра или бега, -

Опять сведет тебя с ума…

Январь 2014

***

Все те же улицы, но вдруг,

Как в детстве, по полунамекам,

В кашне, шипя, вползет испуг,

И заболят виски до рвоты.

Все те же люди, только вдруг

Они окажутся другими…

А ведь вчера, в обнимку с ними,

Мы  принимали все вокруг,

И всех вокруг еще любили.

Все те же главные слова,

Но смысл -  от минуса до плюса.

И снова надо книги рвать,

Заполоскав, подобно флюсу,

Все то, что страшно забывать.

Все то же над землей!

Все та же под ногами почва!

Мы, вроде, знали это точно…

Но  кто ты – свой или не свой –

Еще на старый, и живой –

Определяешь  осторожно

Над столь изменчивой  Москвой…

Ну как же можно!!!  Сколько ж  можно…

Сентябрь 2014

***

Под Новый Год, под самый легкий снег,
Который только может быть в России,

Я вновь иду во след твоих шагов.

Вчера я думал – это просто память.

Теперь я знаю: это же любовь!

Забыть – как чашку с полки переставить  –

Легко. Но только как невыносимо

Потом искать, и не найти вовек.

Ты где-то далеко, в чужом снегу.

Но кажется – рукою дотянуться…

А не могу! Боюсь сухих ветров,

Придумываю сотни отговорок.

А год так скорок. Я еще здоров,

А век так скорок. Так ужасно скорок…
Я сплю… Мой Бог, попозже бы проснуться…

Никак я от тебя не убегу…

2014

***

Знакомый бой  часов на башне.
Ему, конечно, все равно, -
Что новый день, что день вчерашний.
Одно и то же. Все одно.

И точно… Стрелка часовая
На циферблате над Москвой,
Минутную перебивая,
Несется против часовой.

Как скальпель ржавый и опасный
В руках безумного врача,
Она кромсает души властно,
А души терпят и молчат.

В них нет ни силы, ни смиренья,
Они – как небо и земля,
Сходясь, становятся лишь тенью,
Ложась покорно в штабеля.

2014

Новый июнь

…Потемнело в момент. Пара капель скользнула  за воротом.
Зашумела верхушка каштана, прохожим грозя.
И июнь, осчастлививший всех Близнецов,
Осерчал.
И ударил по городу  –
Как затравленный зверь ударяет –
Размашистой лапой дождя.

А наутро …  Наутро ушли колтуны облаков,
Небо стало прозрачным и легким, как детская кожица.
Вдруг жемчужная птица мелькнула за гладью стекла.
Захотелось стихов.
Город сразу же бросил тревожиться.
Потому что во сне – ты была? Ты была… Ты была!

2014

Сон с чау-чау

Мне приснилось, будто я

Подружился с чау-чау,

Но не рыжей, а седой.

Я – нещадно молодой,

И она такая – Вау! –

Не чужая, а моя!

Ну, и вот мы с ней сидим

В ресторане «У Ашота»,

А она не ест долму!

Я потом вломлю ему –

Он засунул в фарш кого-то,

Кто реально «не съедИм»!

Чау-чау не урчит, – 

Недовольна! Мозг выносит!

Все-то ей не по нутру.

1.Я с собой ее беру?!

2.Покупаю все, что просит?!!

3.Кто в моей кровати спит?!!!

Не собака, а свинья!

И чем дальше, тем наглее!

Морда в складку, слюни – в пол.

Я ее зачем завел? –

Чтобы, если я болею,

У меня была семья!

 И теперь сидит она

У Ашота в ресторане,

Лижет капли на окне.

Ну, а я урчу во сне.

Ну, не знаю, как в нирване,

Только в самом общем плане

Мне не надо ни хрена!

Сентябрь 2015

***

…уже сто лет спустя. Но встреча

Пришлась на тихий шепот клёна

И предпоследний вздох тепла.

Усталость долгою была,

И тем короче долгий вечер.

И воздух молоком топленым

Тек по поверхности стола.

От середины начиная,

Мы отсекали каждой фразой

То пару месяцев, то лет.

И город, изменяя цвет,

Над нами расцветал, пылая.

И улыбался всем и сразу.

И все отодвигал рассвет.

Октябрь 2015

***

Ну как бы так – дождаться снега!

Чтоб замело, заволокло

И отвлекло на миг от бега.

И от потери отвлекло.

Чтобы падал он без всяких кружев,

И был белее белизны.

Чтобы он убрал  лужайки, лужи,

И сны, пожалуйста. И сны.

Ну как бы мне его дождаться!

Как принести снежком в тепло?!

Но постараться, постараться

Чтобы опять не растеклось…

Чтобы он лег в корзинку белым

Уютным шерстяным клубком.

И под лопаткой не болело.

И вкусным было молоко.

Октябрь 2015

***

Взял в пальцы вишню. Ягода темна,

Чуть-чуть сожми - и сладкий сок польется.

Как память рук чудесно остается…

Как остро возвращается она… 

Октябрь 2015

***

Мужчина. Женщина. Два облака летят.

Или скользят? Или опять застыли?

Кто первый, кто второй... Не надо «Или».

Не надо. Бог ни в чем не виноват…

 

Октябрь 2015

Северянинское кафе. ЛандринЪ

Это было в кофейной. Это было нежданно.
Королева просила перерезать гранат.
Как-то втиснутый в булку, точно бомж в чью-то ванну,
Он лежал в русском тесте и алел невпопад.

Это было в кофейной, где ажурная пена
Не случается вовсе, разве только в ночи,
Где ломаются люди, словно прут о колено,
Где меняются судьбы в силу внешних причин…

Это было в московской уютной кофейной,
Где поесть – это значит досидеть до утра,
Говорить; иногда, как собака в передней,
Плакать в руку хозяину  (в смысле – пора…)

Это было в кофейной.... Ну а что же там было?
То в пробежке, то тихо наступала зима,
Следом – лето. И осень… И время грустило,
Крася волосы серым. И желтым – дома.

Только как рассказать? – вот же странное дело,
И, потом, а кому и на что тут пенять? –
Здесь душа возвращается к вечеру в тело.
Потому и не хочется что-то менять.

Ноябрь 2015

Детство

Как хвост кота, пушистый луч

Полуденного солнца в луже.

И вновь охота босиком

Рвануть под окрик юной мамы

К колонке с  ледяной водой!

Душа не тронута бедой,

Судьба – еще неясной драмой!

И земляника с  молоком –

Вкусна. А сон – совсем не  нужен!

И не бывает летом туч!

Декабрь 2015

***

По лужам декабря бежит авто.

Забрызгано осеннее пальто.

У светофора растерялся пес  –

То вдоль дороги, то наоборот.

Худющий. Тут уже не до пород.

Тем более, что завтра ждут мороз.

Точнее, снег (мороз тут ни при чем).

Но все равно, свернуться калачом

Придется. Завернуться. Застегнуться.

Авто не остановится уже.

Москва дрожит на каждом вираже,

Как человек, боящийся проснуться.

Мой город, ты опять сошел с ума.

На ветках золотая бахрома

Махрится, и дуреют светофоры.

Бежит авто по лужам декабря.

Таксисты о погоде говорят.

А слышится: amore, more, ore…

Декабрь 2015

***

Ах, какая метель! Замело, занесло города.

Залатал ловкий ветер морозные кручи и крыши.

Запищали шипы на парковках, как шустрые мыши.

И сожрали промерзший асфальт, не оставив следа.

Замело полстраны. Ночь настала в четвертом часу.

Мама слушала грозный прогноз и тревожилась страшно.

Я послушно искал колесу колею, полосу,

Как строка ищет точное слово в постели бумажной.

Замело полземли. Забросало колючей крупой.

Скоро дворникам браться за тяжкую эту работу:

Разгребать, расчищать… Раскидать эту грязь до субботы!

Знатоки говорят, под завалами снег – голубой.

Январь 2016

***

Не голова седеет. Только сны.

Бессонница ли? Сон?... Одно и то же,
И непонятно, что тут выбирать.

Бумагу нет желания марать,

И как-то равнодушнее и строже

Оценка тех, кто снова ждет весны.

Не по делам, а по идущим дням

Я ставлю галки в клетках календарных.

А ты –  по новой складочке на лбу…

Все важное подвергнуто табу,

Все остальное – в томиках бульварных.

И нужно неразменное менять….

Как научиться? (вечная стезя!)…

Как научить? (при детском противлении)…

И замереть на вилке трех дорог…

__________________________

Коньяк – увы – привычнее, чем грог.

Движение – труднее возвращенья.

А «можно» - это,  попросту,  - «нельзя».

Перешагнем? 

Январь 2016

***

Опять весна бесчинствует ночами…

Все верно – так выходит год от года.

Все точно – завтра будет новым «завтра»,

И снова будет мартовский рассвет,

Я знаю. Но – увы – не помогает.

…и я не виноват, но я скучаю.

Мне все равно, какая там погода.

Все делятся вокруг на тех, кто как-то

Спиной напоминает о тебе,

И тех, кто просто так себе шагает.

 Март 2016

***

Перед каждой строчкой – точка.

Перед точкой – «Что же делать?!!»

Пишешь, сразу же  стираешь.

Сразу пишешь все по-новой.

Март прокалывает почки.

Грязь и холод… Надоело!

…снова строчку набираешь…

Но опять все то же слово

Не становится на место.

Ну и ладно. Правда, грустно,

Но на то оно и в строчке…

Разболевшись – не болеют.

А душа – совсем как тесто!

Испечешь – и будет вкусно.

Нет – опять все та же точка.

Только небо все светлее!

Только кофе все вкуснее!

Только шире тротуары!

Понимаешь?! Тротуары

Шире! Кофе – все вкуснее…

Март 2016

***

Я сегодня меняю кафе – как Москва направление ветра.

Я сегодня дышу, как Москва – в голубом и безоблачном  марте.

Потому что слова – лишь слова… Вот бы шляпу с полями из фетра!

А бумаги… – бумаги порвать! Пальцы – квинта! Объятия – кварта!

Я сегодня доволен Москвой, человеками, счетом у стойки.

Мне ужасно приятны водители желтых машин у метро.

Значит, город – живой! И на курсы шитья или кройки

Записать, значит, нужно детей…

И купить шоколадный пирог…

И еще очень много чего…

Март 2016

***

Ты сам себе придумываешь жизнь. И сам себе всю жизнь не доверяешь.

Меняются причины, антураж… Удачи, неудачи, оправданья.

Весною небо станет ворожить, предсказывая новые свиданья.

А осенью на нет сойдет кураж… И ты внезапно все перемешаешь:

Друзей, знакомых, старые дела. И вдруг начнешь скучать по самым-самым.

Сорвешься в город красноватых крыш. Возьмешь с собой забытые альбомы.

И взгляд поверх потертого стекла скользнет по лицам полу-незнакомым.

Так по крыльцу крадется тенью мышь, а свет сочится из оконной рамы.

Ты жизнь себе придумываешь сам. Любимых. Голоса. Воспоминанья.

Одних – опять пытаешься забыть. Другими замещаешь остальное.

И снова покоряешься  ветрам, качаешься послушною волною.

И трудно что-то, наконец, решить. И ждать прощенья, словно наказанья.

Апрель 2016

***

…ехал на дачу. Как пегая шкура соседской улыбчивой хаски,

Грусть заменяла дорога с подпалиной, там, где асфальту

Не было места. И дождик пел сладко и вязко,

Низким контральто.

Девушка в рваной джинсе продала мне флажок и букетик.

Синий букетик, а листья от ландыша – как это мило!

Синий букетик, а листья от ландыша – «тыква в карете…»

Синий букетик, а листья от ландыша – «есть» или «было»?

…ехал на дачу. Я ехал на дачу, на дачу!

Ехал, смотрел за стекло. Продавали флажки и букеты

Девушки в рваной джинсе. Пожелай, пожелай им удачи,

Добрый сосед по дороге, стремящийся где-то

Сбросить свой груз. И купить фиолетовый ветер

В листьях от ландыша, и подарить, улыбаясь,

Девушке в рваной джинсе. Очевидно, на свете

Есть чудеса. Я не верил до этого. Каюсь…

14 июня 2016

 

Пунктир

В детстве нам, как и всем, удавалось валять дурака, но потом приходилось стараться.

Как и все, мы терпеть не могли по утрам бутерброды. И чай. И яичницу на сковородке.

Провода грохотали от ветра, кривились оглобли троллейбуса номер 15.

Тут не шляпу Атоса носить, а ушанку завязывать намертво под подбородком.

В детстве мы, как и все, попытались курить, сделав это потом безнадежной привычкой.

Врали, пили в подъездах портвейн; после мамы писали записки стыдливые в школу.

Выпускной. Первый курс. Первый секс и случайные лекции. Бурный роман с историчкой.

Дальше – мимо два года, не помню… Опять институт и блондинки недорого. Эльза. Паола.

Два диплома, две степени. Два языка. Две любимые женщины сразу.

Но одной – чуть за тридцать уже, а второй… А второй будет скоро три года. В июне.

Бриллианты блестят, это так!  Но блестят ведь и стекла, и стразы!

И кому тут пенять: отвлекли, обманули….

Скоро свадьба той самой любимой, которой три года… Чему тут уже удивляться?

Скоро наши советы окажутся лучшими – нам-то спросить у кого? У чугунной решётки?

…Провода ошалели от ветра, кривятся оглобли троллейбуса номер 15.

Тут не шляпу с плюмажем  носить, а ушанку завязывать намертво под подбородком.

06 сентября 2016

***

По столу крадется кошка,

Просто так себе крадется,

Не всерьез, а понарошку:

Вот бокал на тонкой ножке –

Все никак не разобьется.

Дочка спать легла послушно –

Не всерьез, а понарошку.

Я не злюсь, хотя и нужно.

Слышу – кажется, смеется.

В ванной брошена сережка…

Потерялась. Но найдется…

Я читал. Потом тихонько

Покурил. Убрал бокалы.

Положил сережку в блюде.

Кошка глазом засверкала –

Золотая ручка! Сонька!

Завтра утром разберутся

Кошка – с дочкой, дочка – с кошкой,
Я-то что…

Поставил чайник.

А зачем – и сам не знаю,

Так, не думая. Случайно.

Кошка смотрится в окошко.

Отдыхаем? Отдыхаем…

8 сентября 2016

***

Поехали в Вяземы, к листопаду.

Он что-то нам нашепчет, напророчит,

Когда ладони клена у ограды

Коснутся наших лиц и одиночеств.

И будут так светлы и громогласны

Березы над седой и грустной крышей,

Что тихое шуршание согласных

Окажется ненужным и излишним.

За каждым поворотом будут ветки

Мелькать прошедшим, но не пережитым,

Как будто снова требуя ответа

От нас с тобою: «жили» или «живы»?

Проковыляет мимо пес ворчащий,

Промчится мальчик на велосипеде,

И мы, смотря, как он летит все дальше,

Рванем за ним. Но так и не ответим…

26 сентября 2016

***

Ты все та же. Столетья –

Боже мой – ни при чем!

Черно-белое в цвете

Промелькнет за плечом.

Города, как и горы –  не увидеть вершин.

А глаза, словно годы: мельтешит, порошит…

Стук часов за грудиной явно слышен в ночи,

Как тоска на чужбине – просто так, без причин...

Месяц свадебных кружев

Закружила зима.

И внутри, и снаружи,

У домов, – кутерьма!

Ты все та же. Столетья

Просто падают ввысь

И горят разноцветьем,

Будто мы родились.

16 января 2017

Ю.А.

Я не тебя, но память о тебе

Люблю.

Дорогу, но не всякую, а эту.

Она теперь…  да нет, она все та же,

Кому я вру?..  Мой пеший монолог

Заучен наизусть. И потолок,

Я знаю точно, будет ночью в саже.

А утром - предначертанность рассвета.

----------------------------------------

Все. Рифмы нет.

Но все же - не итог?

Пока не сломан, а болит хребет.

Пока друзья не съехались, а где-то…

30 января 2017

***

Остановились нужные дела.

Слова  –  еще не исповедь, а просто

Надежда оправдаться, оправдать.

Приятели – возможность переждать.

Любимые – разрушенный, но остов.

Знакомые и прочие – ла-ла…

Читаю – будто раньше  не читал:

Не пропускаю ни «Войны», ни «Мира»,

Зеленым был «Гранатовый браслет»…

Москве, танцуя памяти балет,

Еще не создает себе кумира.

Но исподволь готовит пьедестал…

20 февраля 2017

***

Разбивалась воскресное солнце о стекла, о пыли

В стопки сложенных книг и записок, похожих на вязь.

Говорили картаво и чисто. Любили. Варили.

Накрывали, носили. Шептались. Толкались, смеясь.

Зачерпнул волкодав из окна… И стихи, как черника,

Перекрасили руки и губы и тех, и других.

И они закричали, читая тихонько. Без крика.

Подвывая и жутко прощаясь, срываясь на крик.

29 мая 2017

***

Поскольку окна были занавешены,

На утро оставалась тень на полочке.

Но свет томился за стеклом, и бешено

Стучал в него, дробил лучом в осколочки.

И шторы, разведя руками в стороны,

Сегодня спасовали окончательно.

И стало так прозрачно, нежно, здорово!

Ну, просто совершенно замечательно!

 4 июля 2017

Сонет +

Пусть будет хорошо! И будь, что будет.

На небе самолет черкнул пером,

Несет кого-то по делам, к любимым.

...Кошак урчит и копошится в блюде.

И дочка вдруг надела серебро,

Хоть «желтое» в ее шктатулке было.

Пусть будет хорошо ото всего.

От улицы, от мокрых окон, лени,

От нужных и совсем ненужных дел.

От мимолетной синьки над Москвой,

От свежей новодевичьей сирени,

И от того, что жизнь – совсем везде!

Осталось, к черту, сбросить с плеч мешок,

И заорать «Все будет хорошо!»
........................................................
Ну, может быть, еще "Ti voglio bene"...

18 июля 2017

***

Я не уверен, но, быть может, где-то

Под Петербургом, или под Москвой,

Или в Люблянах… есть полоска света –

Бывает же … ну так, сама собой.

Над головой…    А что над головой?

Ну, небо, крыши… Осень… Перезвоны.

И отголоски будущего лета.

И клены.

Говорят, что эти клены

Оранжево-красивы.

Хочешь – вой,

А хочешь – оцени.

Назло  приметам

Они – ну да, красивы.

Ой-ей-ей…

08. 11. 2017

Друзьям

Стоишь на дороге – чуть вышел из дома.

Идти ни вперед, ни назад – неохота.

Но надо куда-то.

А  завтрашним днем –

Последние листья, октябрь, суббота…

И ждешь с дорогими друзьями парома

У той же реки. Дым – как желтая вата.

Местечки! Дорожки! И пьем, и поем!

Как в детстве, дыханья уже не хватало,

Бежали - что делать - с горы, а не в горку,

И что-то еще…

Было счастливо-мало!

Отстроенный город тупил на задворках,

А нам это, черт побери, не мешало…

Спасибо! Живем!

13 ноября 2017

Памяти О.Л.

Осень дула в окна больницы

И студила окрест дома.

В утро стер и огни, и лица

Снег, как будто уже зима.

Ощетинившись штык-ножами,

Охранял от людей забор

Желтый вход. А над ним дрожали

Две вороны, блажа на двор.

И бросая взгляды на профиль,

Непохожий, уже чужой,

Старики потирали брови,

В холод втиснувшись, как в мешок.

А потом толпились в проходе,

Полном мёрзлой такой тоски…

-----------------------------------------

…нет, конечно, не по погоде

Одеваются старики.

Декабрь 2017

***

Едва рождается любовь

И распушает паруса,

Ты снова веришь в чудеса,

В людей, в божественность стихов!

Как будто в море – поезда,

Как будто в небо – корабли,

Как будто звезды – до земли,
Как будто к юности – года!

А люди так же воду пьют,

Снуют, готовят плов, кимчи,

И не молчат, и не поют.

Читают, шаркают в ночи...

Как будто в море – корабли,

Как будто в город – поезда

Как будто звезды – как всегда,
Как будто нет вообще Земли! 

Декабрь 2017

Импрессионизм

Как прозрачно небо в Париже!

Постоянно меняя цвет,

Опускаясь прилавков ниже,

Поднимаясь на сотни лет,

То серебряно-золотое,

То бесцветное, как зима,

То оранжево-густое -

- Абажурная бахрома;

То стыдливое при рассвете,

То развратное при огнях, -

Обнимает, как будто дети,

Бьется в крике на простынях…

Ох, какое же это небо! -

Сумасшествуя на мостах,

Заставляя кифару Феба

Петь в бемолях Эдит Пиаф,

Растворяется в панораме

И тускнеет к исходу дня.

Я скучаю.

Тебе и маме

Надо просто быть у меня!

Декабрь 2017

***

Было тихо, как в старом, набитом барахлом чемодане.

Кокон лампочки пыльной едва ли кого освещал.

Даже кот не урчал, а понуро устроился в ванне.

Захлестнулся, как крендель, закрылся, и грустно молчал.

Раздирая шарфы, мы устало гуляли и пили.

Через час или век – как на старости лет повезло –  

Вспоминали какие-то вещи, про годы трендили,

Словно в них, как и в том чемодане – барахло.

А зима все не шла, притаилась за городом где-то.

Но хотелось, хотелось снегов, облаков, голосов!

Не объемно, а тихо, как друг. И как женщина эта.

И как время, беспечно висящее в стрелках часов.

Январь 2018

***

Это странно, но все же родным позвонить тяжело.

Повидаться – тем паче. Наверное, дело в погоде.

Превратившись в сугроб, город ветром свистел в переходе,

Хлюпал возле домов. А по крышам мело и мело.

Укрываясь от холода в пледе кофейной тюрьмы,

Я о чем-то болтал с человеком по имени Витя,

Отвечал на звонки, что-то ел, что-то пил (извините),

Говорил ему нечто мычащее.  Видимо – «мы».

Это странно, но все же друзьям позвонить тяжело.

Ну а Витя в кафе, как февральская снежная вата,

Послезавтра растает: ни правых и ни виноватых.

Не поэтому ль так в этом грязном сугробе тепло?

19 февраля 2018

***

Когда «далеко», это значит «нигде», старина.

Когда «послезавтра» – наверное, поздним июлем.

Когда «на потом» – это просто в душе тишина,

Как будто скрипичные струны беззвучно уснули.

А возле, а рядом бушует «сегодня», «сейчас».

Без всякого «вовремя» – щедро, легко и не строго.

И то ли дорога ведет «в никуда» и «без нас»,

А то ли мы сами давно потеряли дорогу.

21 февраля 2018

Просто весна

И снега по пояс, и солнца по горло!
Ты знаешь, такой неожиданный день!
Улыбка вернулась, вино не прогоркло.
Гулять было сладко, бездельничать - лень!

Гулять было славно. Дорожка скрипела.

Хотелось согреться, а куртку -  сорвать.

И поле дремало под скатертью белой,

И небо легко и прозрачно светлело,

И дочку хотелось взахлеб целовать.

12 марта 2018

                                                                                              П.П.

Вот такие дела…. И черемухи толком и не было:

Межсезонье.  Опять над Плющихой висят облака.

Переменчиво, тихо. А улица белая-белая.

Но деревья – зеленые. Так, не во всю, а слегка;

Прикасались намеченной тенью то к лицам, то к обуви,

Шелестели невнятно, почти что неслышно еще.

Мы поели, попили. Не зная, что, собственно, «побыли».

И ни разу, ни разу не сплюнули через плечо!!!...

14 мая 2018

С.С.

..в Ташкенте, где собственной тени не видно вообще,
А тень от деревьев собой заполняет пространство,
Обычные, вроде бы, люди. Но воздух! Но яства!
И сотня причин отказаться совсем от речей.

Тут множество радостных смыслов. И басма, и хна

Уже пожилых, незнакомо-знакомых, счастливых;

И яблоки маленьких-маленьких — жизнь-то одна, —

И тех, переходных, и жестких, и гибких, как ивы…

…в Ташкенте, в Ташкенте, владеющим солнцем с утра,
Так кажется ясным, зачем существует сиянье:

Ну, чтобы жилось. Сочинялось. Дружилось. И чтобы славяне

Под медные трубы узбеков орали «Ура!!!»

04 июля 2018